Фонд президентских грантов назвал самые популярные ошибки НКО на конкурсе

31 июля Фонд президентских грантов подвел итоги первого конкурса по новым правилам и назвал НКО, которые получат финансирование своих проектов. За несколько дней до запуска нового конкурса эксперты рассказали, какие ошибки чаще всего делали авторы заявок и как их можно избежать.

Впервые гранты распределял единый оператор — Фонд президентских грантов. На конкурс пришло более шести тысяч заявок, но преодолеть проходной балл удалось только 1023 проектам. В итоге гранты выдали 970 организациям, поскольку по правилам конкурса можно подать несколько проектов, но финансироваться будет только один. Общая сумма грантов составила 2,25 миллиарда рублей. В среднем грант получил каждый шестой проект, тогда как в предыдущие годы побеждал лишь каждый десятый.

По итогам первого конкурса эксперты написали заключения на заявки, которые не прошли отбор. Организаторы признались, что им пришло множество писем с жалобами на несправедливую оценку, особенно возмущались некоторые победители прошлых лет, но, как заявил гендиректор Фонда президентских грантов Илья Чукалин, все заключения экспертов были обоснованны. Гендиректор фонда подчеркнул, что оценивается только то, что было представлено в заявке, а не опыт и заслуги организации. «Это не оценка команды, это не оценка общественного вклада, это оценка набора фраз и документов, которые рассказывают об идее и организации», — отметил он. Продолжить чтение «Фонд президентских грантов назвал самые популярные ошибки НКО на конкурсе»

Такие дела: Лагерь на краю света

Родители не хотят возвращаться с детьми в город, потому что здесь у особенных детей особенная свобода

Миша сидит у окна и задумчиво смотрит на улицу сквозь плотные занавески. В комнате на восемь человек, кроме него, никого нет. Как в обычном лагере, в лагере для детей с ограниченными возможностями здоровья на Байкале в бухте Мандархан есть расписание. В середине дня дети идут спать, а родители репетируют вечерний концерт. Миша не любит спать днем и просто сидит и ждет. Скрипит дверь, на пороге появляемся мы. Мальчик как будто оживает и быстро бежит в нашу сторону. Останавливается резко и прячется за кровать. Из-за металлической ножки выглядывают смеющиеся карие глаза.

Читать далее

————————————————————————————————————————————————————————————————————————————

Фонд «Нужна помощь» собирает средства на годовую оплату административной работы проекта по раннему развитию «Моя и мамина школа» в Иркутске, на оборудование сенсорной комнаты на несколько лет вперед, на годовую оплату работы специалистов-дефектологов и логопедов.

Такие дела: Зачем детскому дому мой ребенок?

Все так настойчиво уговаривали Наталью отказаться от ребенка, что она начала задумываться: зачем им в детском доме нужен ее Гриша с синдромом Дауна? И только муж поддерживал ее во всем. Сегодня Гриша ходит в детский сад, занимается плаванием, а маме с папой помогает его младшая сестренка Рита

— Мужу я сразу не сказала, что у Гриши синдром, просто говорила, что есть некоторые проблемы, сомнения по здоровью. Он отвечал — не бойся, мы вылечим. Я думаю: скажу все-таки при встрече, он увидит, поймет, какой сын хороший, красивый, живой. Понимаешь, «синдром Дауна» звучит пугающе, ты сразу себе представляешь такое… Ну что, вот, ты сейчас себе представила?

Мы сидим с Натальей на детской площадке и смотрим на ее сына Гришу. Представлять ничего не нужно, вот он, рыжий ребенок в ярком зеленом комбинезоне, сосредоточенно хлопает ладонью по огромной луже.

— И вот папа приходит, я говорю ему: «Хочешь взять сына на руки?» Он возьмет — и я ему скажу. Папа протягивает руки, и тут медсестра говорит: «Да зачем, он же не реагирует ни на что. Ни мозгов, ни сердца. У него только кишечник работает!»

 

Такие дела: Принцесса в башне

История семьи, в которой родилась девочка с синдромом Дауна

Оксана Пономарева очень ждала своего первого ребенка. На УЗИ ей сказали, что будет девочка, показали на экране, и Оксана увидела, что девочка похожа на нее. Всю беременность Оксана была спокойна и счастлива. Срок был назначен на конец января

Дайте мне моего ребенка!

31 декабря в  Иркутске Оксану из-за плохих анализов положили на сохранение. А 4 января начались роды. Было шесть или семь утра, Оксана уже несколько часов пыталась родить. «В какой-то момент она ко мне подходит и кричит: «Ребенок страдает! Давай быстро — садись, подписывай документы на операцию, на кесарево сечение. Быстрее, быстрее, давай! У нас нету времени! Быстрее подписывай!»»

Родилась девочка. Акушерка показала ее Оксане в своих руках и унесла, а Оксану увезли в реанимацию.  И к ней стали по очереди приходить врачи. К другим не приходили, а к ней приходили.

 

Такие дела: Хромосома любви. Автор: Римма Авшалумова

Для «особенного» ребенка и его семьи главная проблема — не его здоровье, а стереотипы общества о его неспособности учиться, работать и развиваться наравне со всеми. В Иркутске родители детей с синдромом Дауна объединились против стереотипов

Четыре года Лилия Щеглочева просыпалась утром с одной мыслью: это не могло случиться со мной. Справку из роддома с диагнозом сына порвала сразу. Сдала анализ на кариотип в коммерческой клинике. И все равно не поверила результатам. Внешне малыш мало отличался от обычных детей. Принять синдром Дауна было очень тяжело. Когда в семье появляется ребенок с синдромом Дауна, на нее вываливаются всевозможные предрассудки и мифы. Во многих роддомах сразу предлагают отказаться от ребенка.

В Иркутске рождается в среднем 20 детей с синдромом Дауна в год, и от половины отказываются в первую неделю жизни. Какой бы продвинутой ни была ранняя диагностика, на практике до сих пор родители часто узнают о диагнозе только после рождения малыша и испытывают шок. «Когда родился Даня, мне его даже не показали сначала. Педиатр только сказала: «Ой, какой-то дауненок родился»», вспоминает Лилия. Такое бездушие врачей только усугубляет тяжелое психологическое состояние мамы в этот момент.

Фонд «Нужна помощь» собирает средства на годовую оплату административной работы центра «Моя и мамина школа» в Иркутске, на оборудование сенсорной комнаты на несколько лет вперед, на годовую оплату работы специалистов-дефектологов и логопедов. В 2017 году  центр хотел бы помочь более чем 130 семьям с детьми с синдромом Дауна.

Автор: Римма Авшалумова

Читать далее